Статья содержит материалы, касающиеся проведения эпидемиологического исследования среди детей подготовительных групп детских садов и учащихся начальных школ с целью выявления распространенности гиперкинетических расстройств. Выявлены следующие показатели гиперкинетических расстройств: 9,7% без субпороговых состояний, 13,7% с субпороговыми состояниями среди обследованных детей. Соотношение мальчиков и девочек составляло 3,4:1. Распространенность гиперактивного расстройства внимания – рубрики гиперкинетических расстройств, по своим критериям диагностики наиболее близкой к СДВГ, составляла без субпороговых состояний 3,7%, с субпороговыми состояниями – 6,2% среди обследованных детей.

В статье приведены сведения о мероприятиях, которые способствовали улучшению качества оказания психиатрической помощи детям в г. Кирове и области. Важную роль при этом имела реализация Программы департаментов здравоохранения и образования, которая была направлена на раннюю диагностику психических расстройств у детей и дальнейшее проведение полипрофессиональной реабилитации в условиях детских дневных психиатрических стационаров на базе детских садов и общеобразовательных школ. Мониторинг результатов данной психиатрической помощи свидетельствует о ее эффективности не только в ближайший, но и в отдаленный период после реабилитационных мероприятий. У выпускников детских дневных психиатрических стационаров достоверно реже наблюдались девиантное и делинквентное поведение.

В статье обсуждается повсеместно распространенный в современной психиатрии феномен отсроченной реабилитации больных и инвалидов вследствие психических расстройств. Это явление бездействия (или откладывания действия на более позднее время) стало изучаться после 2001 года. В работе рассмотрены два комплекса причин возникновения и существования указанного феномена, разделенных по признаку наличия или отсутствия прямой зависимости от личностных особенностей больного. При изучении первого комплекса отобраны и сформулированы причины с выраженными причинно-следственными взаимосвязями между личностью пациента (инвалида) и эффектом торможения активного начала реабилитационных мероприятий: «нонкомплайенс» больных; особенности психопатологической симптоматики; низкая мотивированность пациентов на реабилитацию; особенности образа жизни больных; снижение или отсутствие критики к болезни; обращение больных не к психиатру, а к врачу иной специальности. Второй комплекс причин охватывает обстоятельства, не имеющие прямой зависимости от личности больного (инвалида): наличие доступных реабилитационных учреждений; информированность больных и их родственников о наличии доступных реабилитационных центров определенного медицинского профиля и возможностях реабилитации в них; недостаточное качество оказания психиатрической помощи; влияние социального окружения; социальная стигматизация и связанная с ней низкая активность населения в обращаемости за психиатрической помощью; отсутствие наглядной модели успешной реабилитации психически больных. Указанные причины являются далеко не полными, как в первом, так и во втором комплексе, и требуют дальнейших наблюдений.

При загородном отделении Омской клинической психиатрической больницы созданы современные внебольничные структуры «защищенного жилья», что является реабилитационным этапом возвращения пациентов, потерявших социальные связи, в общество. Комплекс «Жилье с поддержкой» включает групповой дом и три квартиры с поддержкой, где осуществляется психосоциальная терапия и психосоциальная реабилитация. Полученные результаты свидетельствуют о формировании у пациентов, участвующих в программе «Жилья с поддержкой», навыков независимого проживания, тогда как в группе сравнения эти навыки продолжают оставаться на крайне низком уровне.

Проведено изучение спектральных характеристик основных ритмов ЭЭГ (дельта, тета, альфа, бета-1, бета-2, бета-3) при курсовой терапии ноотропами (фенотропилом или нооклерином) и их комбинацией с иммуномодулятором галавитом у больных с астеническими расстройствами в рамках неврастении (F48.0) и органического астенического расстройства (F06.6). Установлен близкий характер изменений бета-2 и бета-3 ритмов в процессе ноотропной и комбинированной терапии, проявляющийся снижением мощности этих ритмов в ряде областей мозга. Более выраженные реакции соответствовали комбинированному лечению. Выявлены корреляции реакций бета ритма с антиастеническим эффектом терапии и динамикой ряда психофизиологических показателей, свидетельствующие о связи изменений ЭЭГ с активирующим действием препаратов. Результаты кластерного анализа полученных данных ЭЭГ позволили интерпретировать терапевтическую роль иммуномодулятора как средства, повышающего чувствительность больных к основному действию ноотропов.

Проблема сотрудничества является ключевым звеном современной социальной психиатрии. Статья посвящена анализу основных мотивов уклонения населения от обращения за помощью к службам психического здоровья, в основе которых лежит существующая в нашем обществе достаточно оформленная система мифов о психиатрии. Подробно рассматриваются обусловливающие психиатрическую мифологию факторы: 1) недостоверность информации, 2) нарушение этических норм больными, 3) универсальность существования социальных мифов, 4) мифопоэтическое мышление, 5) защитная роль мифов. Предлагаются пути решения проблемы сотрудничества в психиатрии.

Проведено наблюдательное исследование многосторонней оценки клинико-социальной эффективности поддерживающего лечения больных шизофренией арипипразолом (абилифаем). Исследование 30 больных в возрасте 34,5±4,0 лет продолжалось в течение 24 недель. В него включались пациенты с шизофренией с относительно стабилизированными состояниями, получавшие до этого поддерживающую терапию другими нейролептиками, как типичными (галоперидол и др.), так и атипичными (в том числе зипрекса, рисполепт и др.). Показаниями к назначению арипипразола были плохая переносимость предыдущей терапии или недостаточная ее эффективность. Переход на терапию арипипразолом осуществлялся по решению самих врачей, ведущих больных. Оценка продолжения поддерживающей терапии арипипразолом осуществлялась с помощью сопоставления ее результатов с аналогичным по длительности периодом терапии на предыдущем этапе лечения. Использовались шкалы PANSS, CGI-S, BARS, AIMS, ASC-C, Шкала оценки отношения к лекарственным препаратам, опросник для оценки социального функционирования и качества жизни психически больных, визуальная шкала Euro-Qol-5D, опросник по определению бремени семьи. Завершили исследование 26 (86,7%) пациентов. На терапии арипипразолом нежелательные явления наблюдались у 10 (33,3%) больных, но чаще были преходящими и невыраженными, нивелировалась экстрапирамидная симптоматика, уменьшалась гиперпролактинемия, что можно связать с восстановлением месячных, прекращением галактореи, восстановлением либидо. Отмечалась тенденция к уменьшению ранее нараставшего веса. У части больных при терапии арипипразолом произошло углубление и стабилизация ремиссий, улучшилось социальное функционирование и качество жизни, уменьшилось бремя болезни на семью.

Введение: было проведено мало исследований, направленных на прямое сравнение эффективности и переносимости атипичных антипсихотических средств. Методы: многоцентровое, рандомизированное, двойное-слепое исследование направлено на сравнение эффективности и переносимости арипипразола (n=355) и оланзапина (n=348) у пациентов с обострениями шизофрении. Пациенты с баллами 1-3 по шкале CGI-I (Общая клиническая оценка – улучшение) или с ³20%-ным снижением по шкале PANSS (шкала оценки позитивных и негативных синдромов) после прохождения 6-недельной срочной фазы лечения могли перейти к 46-недельной фазе дополнительного амбулаторного лечения. Основные цели исследования: сравнение эффективности после 6 недель лечения и влияния на увеличение массы тела после 26 недель лечения. Результаты: средняя доза оланзапина составляла 15,4 мг/сут, а средняя доза арипипразола – 23,0 мг/сут. Большее количество пациентов, принимавших оланзапин (47%), завершили 52-недельное исследование в сравнении с количеством пациентов, завершивших лечение арипипразолом (39%); данные о времени участия в исследовании перед выбыванием свидетельствуют в пользу оланзапина (p<0,05). После 6 недели среднее изменение общего балла по шкале PANSS (оланзапин – 29,5; арипипразол – 24,6 [регрессионная модель]) продемонстрировало различие в лечении в 4,9 баллов. Так как заранее установленный порог (6 баллов) для принятия гипотезы, что арипипразол не уступает оланзапину, попадает в 95%-ный доверительный интервал (2,2–7,6) различий в лечении, по этим оценкам оланзапин оказался эффективнее, чем арипипразол. Большее количество пациентов, принимавших оланзапин (40%), демонстрировали существенное увеличение массы тела к 26 неделе в сравнении с пациентами, принимавшими арипипразол (21%; p<0,05 [взвешенное обобщенное оценочное уравнение]), причем значительные различия наблюдались с 3 недели. Среднее увеличение массы тела к 26 неделе было значительно выше в случае оланзапина, чем арипипразола (+4,30 кг против +0,13 кг, соответственно). Выводы: оланзапин продемонстрировал статистически значимое превосходство в эффективности в сравнении с арипипразолом, тогда как применение арипипразола сопровождается существенно меньшим увеличением массы тела.

Современные фармакоэпидемиологические исследования антидепрессантов (тимолептиков), используемых в России уже в течение ряда лет, свидетельствуют о высокой частоте назначения пароксетина. Между тем, этот антидепрессант обладает селективным механизмом действия, являясь ингибитором обратного захвата серотонина (СИОЗС) – т.е. эффективен, прежде всего, при психических расстройствах, протекающих с симптомами дефицита серотонина (тревожные депрессии, тревога, приступы паники, фобии, обсессии и компульсии). Однако пароксетин обладает также способностью умеренно ингибировать обратный захват норадреналина и блокировать холинергические рецепторы. В результате противотревожные свойства препарата усиливаются, а спектр психотропной активности препарата существенно расширяется за счет депрессий, патогенез которых связан с дефицитом норадреналина, протекающих с трудностями концентрации внимания, снижением объема рабочей памяти, замедлением информационных процессов, моторной заторможенностью.

С появлением значительного числа новых антидепрессантов (тимоаналептиков), открываются возможности для индивидуального подбора препарата, наиболее адекватного психопатологическим особенностям курируемого состояния. Реализация такой возможности сопряжена с точной оценкой спектра психотропной активности препарата, включая симптомы (синдромы) мишени и их соответствие механизмам действия препарата. В частности, миртазапин, доступный в настоящее время в нашей стране как в виде брендового препарата (ремерон), так и его дженериков, включая миртазонал (произведенный фирмой Актавис), относится к препаратам «тройного действия», восполняющего дефицит трех моноаминов (дофамина, серотонина, норадреналина). В результате спектр его активности распространяется практически на широкий круг депрессий (тоскливые, соматизированные, деперсонализационные, тревожно-апатические, дисфорические, астено-адинамические, тревожные, астенические, адинамические, апатические, ангедонические).

Одной из традиционных концепций исторической науки является теория циклического времени и периодического обновления истории. С этих позиций становятся возможными мониторинг и анализ динамики исторического тренда ментальных парадигм, влияющих на содержание каждой эпохи, а также рассмотрение и поиск закономерностей, определяющих их эволюцию. Задачей такого анализа становится определение факторов, влияющих на формирование и стилистическое наполнение каждой парадигмы, что позволяет осуществить прогнозирование их дальнейшего развития. Методом, позволяющим реализовать подобное исследование, является синергетика – наука о нелинейном, неустойчивом, самоорганизационном функционировании во времени и пространстве незамкнутых, динамических, наблюдаемых синергетических систем, свободно обменивающихся энергией, информацией, веществом с окружающей средой.

В обзоре обсуждаются исследования гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы у ветеранов боевых действий. Приведены основные сведения по физиологии и патофизиологии кортизола и дегидроэпиандростерона. Обсуждено нейротоксическое действие кортизола и нейропротективное действие дегидроэпиандростерона, а также их возможная роль в патогенезе расстройств у ветеранов боевых действий. Отмечено недостаточное количество и противоречивость полученных экспериментальных данных для однозначных выводов о дисфункции гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы и значении этих нарушений в возникновении расстройств у комбатантов.

За основу анализа взяты концептуальные модели взаимосвязи личности и депрессии. В рамках модели общей причинности излагаются данные о коморбидности личностных и депрессивных расстройств, а также модели К.Клонинджера и Л.Бенжамен. В рамках модели спектра излагаются классические и современные концепции «депрессивной личности». В контексте модели уязвимости анализируются теоретические и эмпирические исследования личностных факторов депрессии в психоаналитическом и когнитивном подходах. Излагаются результаты исследований личностных факторов терапевтической резистентности в лечении депрессий с позиций патопластической модели. Рассматриваются исследования взаимосвязи депрессий с отдельными дисфункциональными личностными чертами в юношеском возрасте (нейротизмом, межличностной зависимостью, враждебностью и перфекционизмом). Обобщаются актуальные тенденции современных исследований проблемы, формулируются основные методологические требования к работам.

Подводятся итоги научных исследований процесса психотерапии и ее эффективности, которые ведутся вот уже на протяжении 80 лет. Эти итоги систематизируются в двух направлениях: 1) оценка результатов психотерапии (outcome) и ее эффективности (efficacy); 2) выделение факторов, влияющих на результаты и эффективность психотерапии, которые, в свою очередь, разделяются на три группы: связанные с протеканием процесса психотерапии; с характеристиками клиента; с характеристиками терапевта. На основе анализа большого объема литературы, в том числе последнего пятого издания наиболее фундаментального руководства «Handbook of Psychotherapy and Behavior Change», посвященного этой проблеме (Bergin, Garfield, 2004), выделяются основные вопросы, стоящие в центре внимания исследователей. Описываются основные тенденции в организации исследований оценки результатов психотерапии: от оценки одним психотерапевтом к разным источникам оценки; от оценки отдельных аспектов к оценке разнообразных аспектов; повышение роли оценки результатов с точки зрения их практической значимости, а не подтверждения теории; от использования отдельных нестандартизированных методик к набору стандартизированных методик оценки; от одноразовых срезов к проверке устойчивости отсроченного эффекта; от отдельных исследований к масштабным мета-анализам; от оценки эффективности психотерапии в целом к оценке эффективности психотерапии конкретных психических расстройств конкретными психотерапевтическими методами; от свободного психотерапевтического процесса к выработке строгих протоколов лечения, основанных на применении определенных тех- ник. Рассматриваются концептуальные схемы оценки результатов психотерапии, например, содержащая следующие аспекты: редукция симптомов, улучшения в физическом, личном и социальном функционировании, стоимость лечения для здравоохранения. Приводятся возможные концептуальные схемы организации исследований эффективности, отражающие современные тенденции в их проведении. Итоги исследований эффективности рассмотрены в виде ответов на ряд ключевых вопросов: 1) является ли психотерапия эффективным средством лечения психических расстройств; 2) возникают ли в результате лечения изменения, значимые с клинической точки зрения; 3) превосходят ли результаты психотерапии результаты «плацебо»; 4) каков необходимый и достаточный объем психотерапевтической помощи; 5) есть ли пациенты, у которых в результате психотерапии отмечается негативный эффект; 6) существуют ли различия в эффективности различных психотерапевтических подходов; 7) каковы основные факторы, влияющие на эффективность психотерапии. Проводится критический анализ методологии современных исследований эффективности как ориентированных прежде всего на нормы классической науки и недостаточно учитывающих специфику психотерапевтической практики.

Шизофрения влечет серьезные финансовые издержки для больных, их родственников и экономики в целом, что вызывает необходимость в рациональной лекарственной терапии, которая позволит снизить общие затраты на лечение данного заболевания. В обзорной статье приводятся обобщающие данные фармакоэкономических исследований сертиндола в терапии пациентов с шизофренией. Особое внимание уделено таким аспектам, как прямые и отдаленные клинические эффекты, безопасность терапии, изменение уровня нетрудоспособности и социальное функционирование пациентов, снижение потребности в уходе родственников, повышение комплайентности пациентов, влияние на качество жизни – то есть всем параметрам, прямо или косвенно влияющим на фармакоэкономическую эффективность использования антипсихотиков. В ходе анализа многочисленных зарубежных исследований фармакоэкономической эффективности сертиндола, основанных на результатах проспективных, рандомизированных и контролируемых клинических исследований, показано, что применение данного препарата является экономически эффективным не только за счет снижения частоты рецидивов и пов- торных госпитализаций пациентов с шизофренией, но и вследствие улучшения социального функционирования и качества жизни больных. Снижение нежелательных явлений при терапии сертиндолом, приведет к уменьшению необходимости назначения дополнительных лекарственных средств. Наиболее важным аспектом в данном случае будет улучшение комплайентности пациентов за счет лучшей переносимости терапии и обеспечения должного уровня социального функционирования.